Сегодня исполняется ровно два года со дня начала полномасштабного военного конфликта России и Украины. Как повлияло это событие на Узбекистан, с какими вызовами сталкивается наша страна и какие возможности открывает перед ней новая реальность — в материале «Курсива».
Новые люди — новые возможности
Война и угроза мобилизации спровоцировали крупнейший со времен Гражданской войны исход граждан РФ. Оценки этой волны разнятся — от полумиллиона до 1, 3 млн человек. Больше всего эмигрантов, или как их стали называть релокантов, приняли страны Закавказья и Центральной Азии в том числе — Узбекистан.
По данным Статагентства РУз, в 2022 году РУз посетило более 400 тыс. россиян. Эта цифра, помимо релокантов включает в себя туристов и транзитных пассажиров. Согласно статистике погранслужбы ФСБ РФ, в I квартале позапрошлого года поток выезжающих в РУз вырос в 3, 5 раза.
Антивоенная эмиграция носила преимущественно «беловоротничковый» характер. Уезжали в основном специалисты с высшим образованием, знанием иностранных языков и опытом работы от шести лет и более. Некоторые отрасли узбекистанской экономики увидели в этом уникальный исторический шанс решить проблему дефицита высококвалифицированных кадров.
В сентябре 2022 года IT Park насчитал порядка 6 тыс. айтишников, которые релоцировались в Узбекистан с начала войны. Из них около 3 тыс. переехало по программе Tashkent Rush, в рамках которой специалистам и их семьям помогали адаптироваться на новом месте, найти работу и жилье, устроить детей в школы и детские сады. Кроме того, 163 специалиста получили так называемые IT-визы, дающие право на беспрепятственный въезд и выезд на территорию страны.
От войны и мобилизации в Узбекистан уезжали как поодиночке, так и целыми офисами. Например, разработчик программного софта Epam Systems, который является резидентом парка с 2019 года, вывез в РУз несколько сот российских и белорусских сотрудников. В полном составе перебрался в Ташкент Heart Core, разработчик ролевого шутера Gripper.
Как рассказали «Курсив» в IT Park, с 2022 года статус его резидента получили 239 компаний из РФ и 31 — из Беларуси. Также через запущенную услугу OSS (One Stop Shop) подали заявки на резидентство 92 российские фирмы и 7 белорусских.
«Беловоротничковая» иммиграция не ограничивалась исключительно айтишниками. В Узбекистан релоцировались инженеры, врачи, маркетологи, административный персонал. Одним удалось закрепиться на новом месте, другие в поисках лучшей жизни двинулись дальше. По разным оценкам, от 15 до 25% релокантов вернулись в Россию.
От «мидлов» — «джунам»
Оценить экономический эффект от этой волны можно лишь косвенно. Например, экспорт компьютерного софта продемонстрировал впечатляющий рост более чем в пять раз в 2022 году после спада в 2021-м. Экспорт других компьютерных услуг вырос в 11 (!) раз, а прочих информационных услуг — более чем в два раза.
Опрошенные «Курсивом» эксперты сходятся в том, что даже непродолжительное пребывание высококлассных специалистов на местном рынке труда — безусловный плюс для экономики. Благодаря опыту и знаниям российских «мидлов» и «сениоров» растет и общая производительность труда в узбекистанских компаниях, и квалификация местных кадров.
«Поскольку сейчас Узбекистан находится в стадии развивающейся привлекательности, то в любом случае узбекистанским компаниям нужно поднимать уровень своего бизнеса для того, чтобы быть конкурентоспособными. А для этого нужно иметь квалифицированные кадры, и их нужно либо взрастить, либо перевести из другой страны» — отмечает директор по рекрутменту ANCOR Узбекистан Оксана Ткаченко.
«В контексте развивающегося бизнеса в Узбекистане, включая секторы ретейла, FMCG, ресторанного бизнеса, IT и финтех, наблюдается значительный дефицит кадров, особенно специалистов, еще не достигших необходимого уровня внутри страны. Таким образом, спрос на российских специалистов остается высоким и продолжает укрепляться», — говорит Ткаченко.
По-прежнему в цене IT-специалисты разного направления, разработчики, аналитики, продакт-менеджеры и так далее, которые отвечают за разработку того или иного проекта.
«Также мы отмечаем огромный интерес к специалистам из банковской сферы в связи с тем, что сейчас усиливается конкуренция в данной отрасли. B2B обслуживание, андеррайтинг, риск-менеджмент, это все тоже развивается, специалисты по продажам, технологи, производственники, IT- очень востребованы», — подчеркивает эксперт.
Возвращение трудовых мигрантов
Начало военных действий совпало с отменой последних антиковидных ограничений на трудовую миграцию между Россией и странами Центральной Азии.
Как следует из аналитической записки «Влияние войны в Украине на миграционные потоки в Центральной Азии», въезды из центральноазиатских стран в 2022 году выросли на 50% по сравнению с 2021-м. При этом количество въездов трудовых мигрантов из Узбекистана увеличилось на 35%, вернувшись к уровню допандемийного 2019-го.
«В целом, хотя существует вероятность того, что трудовая миграция из Центральной Азии в Россию была бы выше, если бы не началась война, данные о въездах граждан Центральной Азии в Россию в 2022 году не показывают видимой негативной реакции на нее», — заключают авторы записки.
Это не исключает рисков, которым подвергаются в РФ земляки, принявшие российское гражданство. В 2022 году таких насчитывалось 27 тыс. человек. СМИ сообщают о регулярных облавах на «новых граждан», за которыми обычно следует принудительная постановка на воинский учет. Например, в Котельниках Московской области под облаву попал финалист шоу «Перепой звезду» Мамут Усеинов. Его задержали прямо в мечети во время пятничного намаза и отправили в армию.
Страх оказаться в зоне боевых действий снижает привлекательность российского паспорта, однако не оказывает большого влияния на миграционный поток. Опрошенные «Курсивом» мигранты из Узбекистана, которые трудятся сейчас в России, рассказали на условиях анонимности, что еще полгода назад были опасения, что начнут «грести всех», и некоторые из-за этого даже уехали переждать опасные времена на Родине. Но сейчас все относительно спокойно.
Важным индикатором миграционных настроений является объем переводов из РФ в Узбекистан, которые служат основным источником доходов для каждой шестой семьи в республике. В 2022 году этот показатель удвоился до рекордных $16,9 млрд, а их «вес» в ВВП увеличился с 13 до 21%.
В 2023 году объем переводов ожидаемо снизился, однако по-прежнему намного превышает уровень до начала войны в Украине . За январь – сентябрь Узбекистан получил $8,4 млрд трансграничных трансфертов, снижение составило 33,7%. По сравнению с аналогичным периодом 2021 года объем оказался выше на 45,5%. Центробанк прогнозирует медленный рост на 5–6% в 2024-ом и далее, что означает возврат к долгосрочному тренду после «голодных» пандемийных лет и «тучного» 2022-го.
Поворот на Юг
Не имея выхода к морю, Узбекистан традиционно зависел от транспортных коридоров, проходящих через территорию России. Однако война в Украине и введенные против России санкции нарушили логистику между КНР и Европой, что привело к росту издержек на грузоперевозки и сокращению доходов от транзита грузов по северному коридору. Все это подталкивает правительство и местные компании к развитию альтернативных транспортных коридоров.
В новой геополитической реальности возросло значение Транскаспийского международного транспортного маршрута, связывающего Китай и Европейский союз через Центральную Азию, Кавказ, Турцию и Восточную Европу. В сентябре 2022 года РУз, КР и КНР подписали соглашение о проведении технико-экономического обоснования проекта строительства железной дороги Китай — Кыргызстан —Узбекистан.
«Страны Центральной Азии извлекли из событий последних двух лет пользу. Значительные объемы капиталов и грузов, ранее следовавших в Россию и через нее, были перенаправлены, часть из них теперь идет через Центральную Азию. Масштабные изменения в геополитике и логистике позволили странам Центральной Азии, особенно Казахстану, Кыргызстану и Узбекистану, извлечь немало пользы», считает специалист по проблемам Центральной Азии Григорий Михайлов.
По словам эксперта, Узбекистан, оказался в этой ситуации в наибольшем выигрыше. «Благодаря активности президента Мирзиёева и накопленному потенциалу стране удалось за два года получить значительные зарубежные инвестиции, запустить ряд серьезных проектов, модернизировать часть транспортной инфраструктуры, улучшить ситуацию с логистикой, с работой пропускных пунктов. Плоды проделанной работы страна получит в ближайшие годы», — отмечает Михайлов.
Трудности перевода
13 февраля Закпалата Олий Мажилиса приняла в первом чтении законопроект, который запрещает открывать счета в банках Узбекистана лицам, подвергшимся экономическим санкциям, и дает Центробанку полномочия устанавливать требования по управлению рисками в этом направлении.
Хотя некоторые СМИ поспешили заявить о присоединении Узбекистана к антироссийским санкциям, по словам председателя Совета Ассоциации участников рынка электронных денег и денежных переводов АЭД Виктора Достова, этот акт не привносит ничего нового, а скорее, формально закрепляет сложившуюся практику. «Риск вторичных санкций давно привел к ограничению возможностей россиян использовать банки ближайшего зарубежья», — уточняет эксперт.
За два года вопрос проведения платежей между РФ и РУз превратился из технической задачи в головную боль для участников торговли между двумя странами.
«Чувствительней всего санкции сказываются на крупных экспортерах. И если представители МСП, которые поставляют, например, продукты питания, пиломатериалы и бытовую химию, с ситуацией так или иначе справляются, то представители крупного бизнеса — машиностроения, энергетики — сталкиваются с серьезными затруднениями. В основном они связаны с банковскими операциями, так как Узбекистан не ведет корреспондентские отношения с банками, которые находятся под санкционными ограничениями. Конечно, существуют разные варианты решений этих ограничений, но «окно возможностей» постоянно меняется, что вынуждает участников ВЭД регулярно адаптироваться к новым условиям», — рассказал «Курсиву» руководитель представительства Российского экспортного центра (РЭЦ) в Узбекистане Павел Буханов.
Впрочем, по РУз эти ограничения бьют еще сильнее, чем по РФ, так как узбекская экономика критически зависит от высокотехнологичного импорта из РФ. Согласно опросу ОЭСР, 85% узбекистанских фирм, участвующих во внешнеторговых операциях, испытывают с начала конфликта проблемы с поставками сырья, оборудования и комплектующих из-за разрушения цепочек поставок. Сейчас идет сложный и болезненный процесс перестройки технологических цепочек и поиска новых поставщиков.
Опасный транзит
После легализации в РФ параллельного импорта Узбекистан стал одним из ключевых звеньев в логистике поставок товаров из стран, присоединившихся к антироссийским санкциям. В 2022 году объем поставок товаров и услуг из РУз в РФ вырос почти в полтора раза — до $3,067 млрд.
Тренд на повышение продолжился и в 2023-м. К традиционным статьям узбекистанского экспорта — текстилю, овощам и фруктам — добавились бытовая техника, электроника и автомобили.
Параллельный импорт принес с собой ряд проблем. Вскоре выяснилось, что для наращивания объемов поставок Узбекистану и другим центральноазиатским государствам не хватает складов. В РУз к концу I квартала 2023 года, по оценкам издания «Коммерсантъ», остались свободными менее 5% площадей, у соседей — и того меньше.
Не заставили себя ждать и политические последствия. Начиная с лета 2022 года в стоп-листах США и Евросоюза стали появляться и узбекистанские компании. В июне под вторичные санкции американцев попала фирма Promcomplektlogistic.
Через год ЕС добавил в санкционный список фирмы Alfa Beta Creative и GFK Logistic Asia, зарегистрированные в Ташкенте.
В ноябре 2023 года под американские санкции попала еще одна узбекистанская компания — Mvizion. Во всех случаях в качестве официальной причины называлась поставка товаров и компонентов двойного назначения.
В целом внимание к региону со стороны европейских и американских контрольных органов выросло. Например, спецпосланник ЕС по санкциям за прошлый год наведывался в Узбекистан дважды — в марте и ноябре. Однако оба раза обошлось без последствий.
Пожелавший остаться неизвестным источник «Курсива» рассказал, что параллельный импорт ставит Узбекистан в очень двусмысленное положение. С одной стороны, руководство страны не хочет навлечь на себя гнев Запада. С другой, ссориться с главным торговым партнером и упускать прибыль РУз тоже не с руки.
В ЕС и США также понимают, что введение «полноформатных» санкций подтолкнет страну к еще большей интеграции с Россией, поэтому и не идут на крайние меры, подчеркнул собеседник издания.
«Попавшие под санкции узбекские компании — медийная пустышка, США и ЕС не рискуют накладывать санкции на действительно крупные компании в Центральной Азии, в санкционные списки попадали лишь организации, которые легко закрыть и открыть вместо них 10 новых», — говорит Григорий Михайлов.
Издание The Bell, проанализировав торговую статистику Казахстана, Грузии, Армении, Узбекистана, Азербайджана, Кыргызстана, Таджикистана и Турции, пришло к выводу, что, несмотря на санкции, экспорт в РФ вырос почти на 40%. При этом указанные страны резко увеличили импорт как раз тех категорий товаров, экспорт которых в Россию запрещен.
«Транзит грузов двойного назначения через Узбекистан сохраняется, однако его объемы невелики. Основные пути поставок подобных грузов в России проходят в других местах», — отмечает Михайлов, уточняя при этом, что, по его мнению, роль транзита санкционных товаров для экономики Узбекистана преувеличена.
