Мурат Абдрахманов: спустя два-три года в Узбекистане будут сотни и тысячи стартапов

Венчурный инвестор Мурат Абдрахманов в сентябре прибыл в Ташкент, чтобы оценить перспективы местного рынка и встретиться с потенциальными бизнес-партнерами. Kursiv Uzbekistan поговорил с гостем столицы, чтобы узнать у него о состоянии и перспективах узбекской венчурной экосистемы.

О спикере:

Мурат Абдрахманов — серийный предприниматель и бизнес-ангел. Начинал в 1990-х годах в телекоме, после чего реализовывал еще ряд проектов, в основном — в технологической сфере. Как венчурный инвестор делал вложения более чем в 50 стартапов по всему миру.

Считается одним из крупнейших бизнес-ангелов в Центральной Азии.

В Узбекистане — благодатная почва для вложений

Чем вас привлек Узбекистан?

Как житель Казахстана я воспринимаю Узбекистан как братское государство. Здесь много знакомых и друзей. Поэтому естественно, что интерес к Узбекистану у меня был всегда. Однако в последние годы он усилился и начал становиться деловым, поскольку ваша республика активно меняется: как экономика, так и сами люди. Появляется множество возможностей, большое количество рыночных ниш еще не занято.

Плюс к этому, Узбекистан — страна молодежи. Таланты вырастают именно в этой среде. А венчурных инвесторов интересуют именно талантливые разработчики и технологические предприниматели.

Вы упомянули, что на рынке Узбекистана много ниш еще пустует. Можно подробнее — что это за ниши?

Для инвесторов более развитые в экономическом отношении страны представляют собой так называемый «красный океан» (рынки с высокой конкуренцией — Ред.). В Узбекистане же «голубой океан» (есть возможность для организации новых рынков — Ред.). Это создает благодатную почву для привлечения зарубежных инвестиций.

Интересных ниш множество. Для венчурных инвесторов особенно привлекателен финтех, который в Узбекистане уже активно развивается. А с учетом обилия молодых людей — их больше всего в Центральной Азии — потенциал у этого рынка в горизонте пяти-десяти лет крайне велик.

Срок окупаемости венчурных инвестиций довольно большой, нет ли опасения, что на местном рынке могут измениться правила игры?

Честно говоря, мы не беспокоимся по этому поводу. Те же финтех-сервисы жизненно необходимы людям, нет никаких объективных причин не заниматься их созданием при любых экономических условиях.

Другой вопрос — будут ли проекты, в которые венчурный инвестор сделает вложения, успешными или нет. Здесь всегда есть доля риска, нужно это принять.

Венчурная экосистема в Узбекистане находится на начальной стадии развития, но она будет совершенствоваться. Я видел такое в Казахстане. В вашей стране сложится сходная ситуация.

Молодым предпринимателям нужна поддержка

Достигнуты ли какие-либо конкретные договоренности по итогам нынешней поездки в Ташкент?

Дело в том, что мы не искали конкретные проекты в Узбекистане. Венчурная индустрия устроена таким образом, что бизнес-ангел должен больше давать, чем брать. Поэтому нам сейчас важнее вовлечься в местный рынок. Есть желание передавать опыт, консультировать стартапы, читать лекции для студентов, встречаться с будущими коллегами.

Пока экосистема в стране молодая и стартапы находятся в поисках вложений, но пройдет время и ситуация изменится: инвесторы станут конкурировать за перспективные проекты. К этому идет в Узбекистане.

В таких условиях наша задача — поддерживать реноме инвесторов первого выбора, то есть тех, кто может не только помочь с деньгами, но и предложить экспертизу. Мы работаем в этой сфере десять лет и имеем ряд инструментов, чтобы помочь стартапам избежать типичных ошибок роста.

Проявляют ли интерес к венчурному рынку бизнес-круги Узбекистана?

Последние несколько дней я встречался с местными предпринимателями. Вижу, что они обладают солидным международным образованием и опытом, проявляют интерес к венчурной индустрии. Это неудивительно: когда человек достигает определенного уровня в бизнес-карьере, то понимает, что ему нужно поделиться знаниями. Для этого как раз хорош венчур, поскольку он предполагает работу с молодыми участниками рынка. В каком-то смысле мы говорим о волонтерстве, о наставничестве.

Главным для Узбекистана на нынешней стадии развития венчурной экосистемы является поддержка молодых предпринимателей со стороны и более опытных коллег, и государства. Местные власти сейчас многое для этого делают. Полагаю, что эти усилия будут интенсифицироваться, а значит, улучшится деловой климат.

Также необходимо развивать сообщество бизнес-ангелов. В некоторых странах, например, в Великобритании, венчурным инвесторам списывают часть налоговых платежей. Это отличная мера поддержки: такие вложения сопряжены с высокими рисками, власти их разделяют за счет льгот.

Токсичные инвесторы и недостаток финансирования

Венчурная экосистема Казахстана более развита, чем у нас в стране. Принимая в учет это различие, с какими проблемами в будущем может столкнуться узбекский рынок?

На самом деле, наш рынок ушел не так уж далеко от вашего. Проблемы везде примерно одинаковы. В первую очередь это токсичные инвесторы. Речь идет о бизнесменах, которые накопили специфичный опыт, в частности — в 1990-е годы. Этот опыт они переносят на стартапы, но, увы, он нерелевантен. Мы стараемся разъяснять коллегам, что знакомые им методы на венчурном рынке не работают. Попытки, например, получить большие доли в проектах лишь увеличивают риск их закрытия.

Венчурная индустрия хорошо структурирована, известно, как стартап должен развиваться, чтобы стать успешным, какие типовые ошибки может совершить руководство проекта и инвесторы. Мы рассказываем об этом не только непосредственным коллегам, но и молодым разработчикам.

Особое внимание уделяем вопросам построения взаимоотношений стартапов и стратегов — крупных компаний сегмента Enterprise. Между ними существует конфликт интересов, поскольку вторые — даже в качестве инвесторов — все равно будут делать ставку на развитие своего бизнеса. Прощупав интересующие их направления, они могут купить конкурирующий со стартапом проект или запустить собственный. Поэтому мы рекомендуем не брать у Enterprise-компаний большие чеки и работать с ними по определенной стратегии.

Наша конечная задача — сделать так, чтобы стартапы и инвесторы могли заключать Win-Win (удачные для всех сторон — Ред.) соглашения. Это не так легко, но возможно, если соблюдать правильную методологию ведения переговоров.

С какими еще трудностями сталкиваются узбекские стартапы?

Есть проблема недостатка финансирования на ранних стадиях реализации проектов. Власти в Узбекистане принимают меры для решения этого вопроса, в стране работает четыре фонда. Но не хватает частной инициативы.

Для сравнения: в Казахстане, помимо государственных структур поддержки стартапов, есть целый ряд частных фондов. Кроме того, у нас сильное ангельское сообщество. Такой путь мне кажется оптимальным и для Узбекистана.

Это открывает новые возможности не только для молодежи и страны в целом, но и для самих предпринимателей. Технологии в современном мире развиваются стремительно, венчур позволяет не наблюдать за этим процессом, а участвовать в нем. И не запрыгивать в последний вагон, а ехать в кабине с машинистом.

Плюс это возможность передать знания, опыт и научиться чему-то новому. Каждый питчинг проекта — небольшая лекция. Если слушать по 250 питчингов в год, представьте, сколько новой информации можно получить, какая насмотренность появится. И все это — при грамотном подходе — может приносить деньги. Хотя, как я уже говорил, венчурные инвестиции — не про заработок, он здесь является побочным эффектом.

Советы начинающим бизнесменам

Вы работает на венчурном рынке десятый год. Как за это время изменился рынок?

Изменилось общественное восприятие венчурных инвестиций. Если еще семь лет назад их воспринимали как статистическую погрешность, то теперь увидели большие перспективы. Появилось понимание, что технологичность может изменить не только бизнес-ландшафт, но и бытовую жизнь. В Казахстане это осознание пришло после успеха банка Kaspi, который за счет активного внедрения инноваций стал крупнейшим финтех-проектом в стране.

Главным богатством государства перестают быть ресурсы, фокус внимания смещается на человеческий капитал. Нефть и газ не вечны, потенциал развития — в подготовленных и образованных молодых людях, которые могут разработать свои продукты. За них идет глобальная борьба.

Поэтому для молодежи необходимы тепличные условия на локальных рынках. Сегодняшним студентам нужны преференции и деньги, чтобы завтра их разработки могли конкурировать с международными аналогами. Даже если какой-то процент средств будет потрачен впустую — ничего страшного. Путь инноваций и венчура — это путь не столько побед, сколько ошибок и опыта, извлеченного из них.

Дайте, пожалуйста, рекомендации начинающим предпринимателям и венчурным инвесторам.

Советов можно дать много, но я бы хотел обратиться к словам основателя Alibaba Group Джека Ма. Он рекомендовал молодым людям сначала закончить хороший университет, чтобы получить бэкграунд, затем пойти работать в технологическую, лучше — негосударственную, компанию. Там можно научиться прикладным бизнес-практикам, маркетинговым стратегиям и работе с людьми. Другой хороший вариант — заняться после выпуска научной работой. Наконец, после 30 лет можно запускать собственный бизнес.

В Узбекистане, кстати, сейчас подрастает такое поколение. Спустя два-три года вместо десятков будут сотни и тысячи стартапов. Это подходящая среда для появления единорогов (компаний, чья рыночная стоимость превышает $1 млрд — Ред.).

Что касается начинающих венчурных инвесторов, то могу порекомендовать им не стартовать с вложения больших сумм. Заходите в проект с другими бизнес-ангелами, работайте с небольшими чеками, — это позволит избежать разочарования в своем деле.