Победа Дональда Трампа на президентских выборах в США стала главной политической сенсацией этой осени. Глава РУз Шавкат Мирзиеев одним из первых поздравил будущего хозяина Белого дома. Kursiv с помощью экспертов разбирается, чего ждать Узбекистану от Трампа и как его триумфальное возвращение в «Большую игру» может повлиять на отношения двух стран.
ВТО
Трамп известен крайне негативным отношением к Всемирной Торговой организации (ВТО), в которую Узбекистан давно пытается попасть. В 2018 году он назвал договор 1994 года наихудшим торговым соглашением в истории и пригрозил выходом из организации, если она не изменит несправедливую, по его мнению, политику.
Главная претензия к ВТО у Трампа, в сущности, одна — содействие Китаю. Кроме того, его возмущает, что некоторые богатые страны пользуются статусом развивающихся, чтобы получать субсидии и устанавливать высокие заградительные барьеры для импортеров.
Хотя под некоторыми странами имеется в виду главным образом все тот же Китай, очевидно стремление консервативного крыла республиканцев свести на нет различие между развитыми и развивающимися экономиками внутри ВТО.
Такой политический вектор невыгоден Узбекистану и другим кандидатам, которые не могут похвастаться ВВП на уровне КНР или Индии. Не зря спецпредставитель президента РУз по вопросам ВТО Азизбек Урунов назвал основным препятствием переговорного процесса то, что развитые страны предъявляют к развивающимся те же требования, что и к самим себе.
«Насчет ВТО у Трампа есть четко сформулированная позиция. Он говорил, что ВТО превратилось в инструмент, который больше работает на усиление экономического потенциала Китая — главного геостратегического соперника США в XXI веке. Поэтому в прошлую каденцию его политика была направлена на то, чтобы снизить влияние ВТО. Одним из механизмов, которые должны были заменить ВТО, была так называемая Транстихоокеанская инициатива, которая активно продвигалась администрацией Трампа во время его первого президентского срока», — напоминает директор Центра исследовательских инициатив «Ma’no» Бахтиёр Эргашев.
По его мнению, эта позиция не изменилась и в следующие четыре года Соединенные Штаты будут дистанцироваться от этой организации, в которой все больше веса набирает Китай.
«Это, конечно же, ставит перед той группой узбекской элиты, которая активно продвигает вхождение страны в ВТО вопрос, как быть дальше. Если американская администрация продолжит курс на то, чтобы нивелировать влияние ВТО, тогда становится непонятным, а зачем тогда Узбекистан прилагает огромные усилия, чтобы войти в эту организацию», — рассуждает Эргашев.
По словам завсектором Центральной Азии ИМЭМО РАН Станислава Притчина, ресурс Соединенных Штатов в вопросе продвижения Узбекистана в ВТО исчерпан.
«Технически переговоры с США закончены. Те инструменты, которые США могли использовать, для продвижения, во многом использованы. Дальше остаются другие игроки, которые не зависят от Соединенных Штатов в этом вопросе: Китай, Россия и другие страны», — отмечает эксперт.
Нелегальная миграция
С 2021 по 2023 год 13,6 тыс. узбекистанцев попытались нелегально въехать в США через Мексику и попались американским пограничникам. Хотя эта цифра — капля в море по сравнению с ежегодно пересекающими границу нелегалами из Мексики и других стран Латинской Америки, консервативные политики и СМИ воспользовались ей как поводом напомнить своему ядерному электорату, чего он боится больше всего — неконтролируемой миграции и исламистского терроризма.
В начале года сенатор от Монтаны Стив Дэйнс на пресс-конференции заявил, что в 2023 году границу США незаконно пересекли более 50 тыс. выходцев из Центральной Азии, которые могут быть «частью спящих ячеек для террористической атаки на США».
«Нелегальная миграция стала одним из главных козырей, которые Трамп очень хорошо разыграл во время предвыборной кампании. В Соединенных Штатах есть серьезный общественный запрос на то, чтобы навести порядок в этой сфере. И этот общественный запрос был услышан Республиканской партией и Трампом, чья прошлая и нынешняя кампании были сосредоточены на теме нелегальной миграции. Американское общество выдало мандат доверия Трампу и его администрации, чтобы решить эту проблему», — говорит Бахтиёр Эргашев.
Политолог полагает, что вторая президентская каденция Трампа будет благоприятной для его антиэмиграционных инициатив. Обе палаты Конгресса по итогам выборов контролируются республиканцами, а значит, предлагаемые им меры — начиная со строительства стены и заканчивая выдворением нелегальных мигрантов вместе с их семьями — не встретят отпора законодателей.
«Я думаю, что нелегальной трудовой миграции из Узбекистана через южную границу Штатов будет поставлен очень жесткой заслон», — подводит итог Эргашев.
Впрочем, и желающих эмигрировать в США легально, возможно, ждут непростые имена. Опрошенные Forbes эксперты сходятся во мнении, что новая администрация может ограничить выдачу рабочих виз H-1B и грин-карт по трудоустройству, увеличив количество отказов и сроки рассмотрения, а также повысив планку требований для кандидатов. Под угрозой может оказаться и программа Optional Practical Training (OPT), позволяющая иностранным студентам 12 месяцев работать по специальности в США.
Не исключено, что в последующие четыре года тема миграции будет чаще звучать в отношениях двух стран. И новая администрация Белого дома будет требовать от Узбекистана усиления контроля за миграционными потоками через его территорию, увязывая это требование с американской поддержкой в других сферах.
Китай
Последние пять лет Китай конкурирует с Россией за право называться главным торговым партнером Узбекистана. В 2023 году товарооборот РУз с КНР вырос в полтора раза — с $9 млрд до $13,7 млрд. КНР лидирует по прямым иностранным инвестициям, активно вкладываясь в инфраструктуру и энергетический сектор.
Усиление позиций КНР одинаково нервирует как республиканцев, так и демократов. Стратегия «Один пояс – один путь», которая откроет Китаю путь через Центральную Азию на рынки Европы и Ближнего Востока, воспринимается Вашингтоном как покушение на его традиционную сферу интересов.
«Можно ожидать, что будет ужесточаться линия на противостояние с Китаем. И это будет продолжением квеста для центральноазиатских государств, для которых и Россия, и Китай являются важнейшими партнерами. С Россией найден определенный формат взаимодействия в санкционном режиме. С Китаем это еще предстоит сделать. Регион в этом плане будет сталкиваться с серьезными сложностями, потому что, как мы видим, подход Запада строится вокруг создания барьеров для взаимодействия с основными партнерами без предоставления какой-то серьезной альтернативы», — считает Станислав Притчин.
По мнению эксперта по логистике в Центральной Азии, главного редактора Logistan.info Григория Михайлова, если ситуация обострится, могут пострадать грузопотоки коридора «Китай – Центральная Азия – Европа», что ударит по развитию Транскаспийского международного транспортного маршрута (ТМТМ).
Другую точку зрения высказывает специалист по международным отношениям из Коимбрского университета (Португалия) Бернардо Телес Фазендейро. По его словам, сотрудничество Китая и стран Центральной Азии играет второстепенную роль в американской внешнеполитической повестке.
«Вашингтон больше всего обеспокоен китайскими интересами на Востоке, а именно в Тихом океане, а также двусторонними условиями торговли и полупроводниками. Поэтому Центральная Азия вряд ли станет центром американских стратегических интересов в краткосрочной перспективе. Хотя эти три вопроса вполне могут повлиять на глобальную политическую экономику, они не обязательно поставят под угрозу текущие прочные отношения Узбекистана с Китаем», — говорит Фазендейро.
Нельзя сбрасывать со счетов и сложившийся в ходе украинского конфликта союз Пекина и России, который Трамп уже пообещал разрушить. Очевидно, что достичь этой цели только методом кнута у него не получится. Как показала его первая каденция, торговые войны с КНР обходятся слишком дорого американскому бизнесу и потребителям. Значит, есть шанс, что новоизбранный президент будет более умеренным в своих действиях, чем в предвыборной риторике.
Здесь открывается окно возможностей для Узбекистана, который может стать стратегической площадкой для компромисса, сохраняя многовекторность во внешней политике.
Благодаря укреплению связей с Китаем и одновременно углублению сотрудничества с США, Ташкент может укрепить свое влияние в регионе, получая экономические и политические выгоды от обеих сторон.
Позиция Узбекистана на Шелковом пути позволяет ему предложить логистические и торговые решения, выгодные как для Китая в рамках его стратегии «Один пояс — один путь», так и для США, которые стремятся к укреплению региональных маршрутов для уменьшения влияния Китая и России.
Санкции
С начала полномасштабного вооруженного конфликта на востоке Украины страны Центральной Азии испытывают сильное давление со стороны США и Евросоюза. Запад требует соблюдать санкционный режим, угрожая в случае несоблюдения так называемыми вторичными санкциями.
По словам Шавката Мирзиёева, страны Центральной Азии оказались заложниками санкционной политики, так как возникающие барьеры увеличивают логистические издержки и разгоняют инфляцию.
С лета 2022 года в стоп-листах США и их союзников стали появляться и узбекские компании. Сейчас их насчитывается около десятка. Из последних в немилость к американцам попали Uzstanex и The Elite Investment Group.
Трамп в ходе предвыборной гонки неоднократно говорил, что завершит войну в Украине за 24 часа. Однако даже если его миротворческие инициативы увенчаются успехом, это не означает автоматического снятия санкционного режима, подчеркивают эксперты.
«Я не верю, чтобы этот конфликт завершился в течение одних суток одним-двумя телефонными звонками. Этот конфликт будет продолжаться, как минимум до конца 2025 года, может быть и дольше. Значит, продолжатся и санкционная война, и вторичные санкции, которые Запад накладывает на физических и юридических лиц в Центральной Азии, участвующих в торговле подсанкционными товарами и реализации схем параллельного импорта в Россию», — отмечает Эргашев.
Именно при Трампе вступил в силу федеральный закон «О противодействии противникам Америки посредством санкций», который лишил главу государства права смягчать или отменять введенные ограничения без согласия Конгресса. Кроме того, он фактически зацементировал санкции, введенные при его предшественниках, придав им силу закона.
«Хотя Трамп пообещал попытаться положить конец этой войне, он пока не сообщил, как ему это удастся сделать. Одной из возможных стратегий, помимо многих других, может стать фактическое усиление поддержки Украины и режима санкций с целью оказать максимальное давление на Россию, чтобы она согласилась сесть за стол переговоров», — соглашается с узбекским коллегой Фазендейро.
А Григорий Михайлов напоминает, что сейчас страны Центральной Азии извлекают значительную выгоду из резко возросшего экспорта и импорта России. Низкая эффективность попыток США добиться сокращения этих потоков объясняется тем, что Вашингтон требует от государств региона отказаться от этой выгоды, ничего не предлагая взамен.
«Если конфликт завершится, потоки товаров и, соответственно, прибыль, сократятся», — подчеркивает Михайлов.
Общий вектор
Опрошенные Kursiv эксперты сходятся во мнении, что при новом хозяине Овального кабинета средняя температура отношений между двумя странами не изменится. Политика США в Центральной Азии будет определяться долгосрочными целями внешнеполитического курса, которые в равной степени разделяют демократы и республиканцы.
«Несмотря на известную практику первой администрации Трампа отменять решения и пересматривать политику прежних хозяев Белого дома, в краткосрочной перспективе не следует ожидать резких изменений в отношениях США и Узбекистана», — считает Руслан Зарипов из Института исследований Центральной Азии.
Однако, по его мнению, под вопросом может оказаться формат сотрудничества «С5+1» (пять стран Центральной Азии + США), созданный для обсуждения вопросов энергетики, безопасность границ, борьбы с распространением оружия массового уничтожения, терроризма, нелегальной миграции, торговли людьми и незаконного оборота наркотиков.
«Поскольку формат имеет политический характер, дальнейшее его развитие будет зависеть от степени вовлечённости администрации Трампа в процессы в Центральной Азии. Американский бизнес, который успешно инвестирует в экономику Узбекистана, сохранит свои позиции», — объясняет эксперт.
«Американцы будут усиливать свое присутствие в регионе, учитывая его уникальное геостратегическое положение, чтобы иметь возможность воздействовать на правительства стран региона и использовать этот потенциал в своей глобальной геостратегической борьбе с Китаем, Россией и Ираном. Они продолжат наращивать информационное присутствие и присутствие в секторе неправительственных организаций, укреплять связи с элитами и создавать проблемы для геополитических соперников», — резюмирует Эргашев.
