Босс-хоним: факты о женском лидерстве в бизнесе Узбекистана

Роль женщин в управлении бизнесом по всему миру растет медленно, но поступательно. В 2023 году доля женщин-руководителей впервые превысила 10% среди крупнейших компаний мира из рейтинга Fortune Global 500. Kursiv Research выясняет, как обстоят дела с женским деловым лидерством в Узбекистане. Мы начнем с малого предпринимательства и постепенно поднимемся к банкам, корпоративному сектору и большим деньгам.

Почему это важно

Женское лидерство может приносить экономические дивиденды. В 2015 году McKinsey Global Institute выяснил, что продвижение гендерного разнообразия в госструктурах и частном секторе за десять лет даст прибавку $12 трлн к мировому ВВП. У компаний, которые входят в верхний квартиль, на 21% больше шансов выбиться в лидеры по доходности.

По данным Credit Suissе, с 2006 по 2011 год у фирм с капитализацией более $10 млрд и хотя бы одной женщиной в совете директоров акции росли в цене на 26% быстрее, чем у корпораций с полностью «патриархальными» советами.

Исследование Peterson Institute for International Economics, охватившее 22 тыс. публичных компаний в 91 стране, показало, что рост доли женщин в руководстве с 0 до 30% привел к увеличению маржи чистой прибыли в среднем на 15%. 

Как продемонстрировала пандемия, женщины как руководители более эффективны в период кризиса, чем мужчины. Причем это касается всех уровней управления. Исследователи из НИУ ВШЭ объясняют это тем, что у женщин-CEO более высокий уровень образования и выше склонность к риску. Это помогает им вырабатывать инновационные стратегии, которые повышают эффективность компаний, переживающих сложные времена.

О связи гендерного разнообразия в руководстве и инновационного потенциала фирмы говорит и исследование BCG.

Женщины-лидеры в малом бизнесе: рост без прогресса

На конец 2022 года в Узбекистане насчитывалось 39 078 малых и микрофирм под руководством женщин, или 7,5% от действующих малых предприятий. В последние три года этот показатель рос медленнее, чем общее число фирм. Из-за этого доля такого женского бизнеса даже немного снизилась — с 8,8 до 7,5%.

Больше всего фирм, которыми руководят женщины, в Ташкенте (10 906) и Ташобласти (4995). Далее идут Самаркандская область (3289), Каракалпакстан (2593) и Хорезмская область (2363).

Обратимся к финансовым показателям. Годовая чистая выручка в «женской» фирме составляет 620 млн против 928 млн сумов в «мужской». Разрыв — 49% (данные 2021 года).

Годовой объем инвестиций в основной капитал на предприятие у женщин вдвое меньше, чем у мужчин. Он составляет 97,2 млн против 198, 3 млн сумов (данные 2022 года).

Иными словами, «женские» фирмы зарабатывают меньше и обладают более низкой базой для развития и модернизации.

На гендерный дисбаланс указывает и отраслевая структура женского малого бизнеса. Женщины-руководители перепредставлены в торговле и сфере услуг и недопредставлены в промышленности.

В промышленности больше всего фирм под управлением женщин в традиционных сферах доминирования женского труда. Это производство одежды, текстильных изделий и продуктов питания.

Владеть — не править

Взглянем на ситуацию с точки зрения конечных бенефициаров — тех, кто владеет бизнесом и получает прибыль. Статагентство не публикует данные по тому, сколько фирм в стране принадлежит женщинам. Самая свежая статистика — это процент действующих МСП, в которых женщины выступают собственниками на конец 2022 года.

С 2019 года этот показатель вырос почти вдвое с 14,9% до 29,2%. Зная общее количество действующих фирм (527 222), можно подсчитать, что речь идет примерно о 150 тыс. предприятий.

Даже с поправкой на средний бизнес не менее 70% фирм, принадлежащих женщинам, возглавляют мужчины.

На самом деле, владение бизнесом часто распределено между несколькими бенефициарами. Чтобы получить более достоверную картину, мы проанализировали свыше 50 тыс. записей по предприятиям с женским владением в информационной системе «Интерфакс-СПАРК».

Доля единоличных владелиц бизнеса составляет половину от этого числа. При этом мужчины управляют каждой пятой фирмой с одной или несколькими владелицами.

На предприятиях, где среди бенефициаров мужчин и женщин поровну, мужчин-директоров уже больше половины.

Там, где мужчины владеют более чем 50% бизнеса, их доля среди управляющих близка к 100%.

Отсюда следует два вывода:

Во-первых, женское лидерство в малом и среднем бизнесе тесно связано с вопросом прав собственности. Чем большей долей предприятия владеет женщина, тем с большей вероятностью она окажется в его главе.

Во-вторых, эта связь несимметрична. Значительной долей фирм, принадлежащих женщинам, руководят мужчины. При этом ситуация, когда женщина управляет преимущественно или полностью мужским бизнесом, скорее исключение из правил.

Сельские этюды

Тройка регионов-лидеров по проценту фирм с женщинами-собственниками — Хорезм (45,4%), Самарканд (41,3%) и Кашкадарья (38,7%). На последних местах — Сырдарья (19%), Наманган (21%) и Ташкент (21,9%).

Бросается в глаза недопредставленность женщин в столице и примыкающей к ней Ташобласти. А ведь в этом макрорегионе сконцентрировано около 30% МСП и создается самая высокая прибавочная стоимость.

Регионы, в которых доля предприятий во владении женщин выше средней по стране, преимущественно сельские. Так, в Хорезмской области всего 33% городского населения, в Самаркандской — 37%. Напротив, самый урбанизированный Наманганский регион (65%) — в числе аутсайдеров.

На гендерный дисбаланс здесь накладывается неравенство между городом и селом. Если говорить о бизнесе, речь прежде всего идет о разном доступе к заемным ресурсам. Узбекские банки неохотно выдают небольшие займы, в которых остро нуждаются сельские предпринимательницы. Дополнительными барьерами становятся транспортные издержки и время на то, чтобы доехать до банка.

Кроме того, в сельских районах «свое» дело — это часто выбор женщины, которой недостаточное образование, семейный контроль и повсеместная безработица не оставляют других возможностей трудоустройства. У такого «вынужденного» (necessity driven) предпринимательства мало шансов вырасти из самозанятости во что-то большее.

Одна к семи

Женское лидерство в руководстве узбекистанских банков: на одну женщину в среднем приходится семь мужчин. Это неплохой результат, на 2,1 процентных пункта выше десятипроцентной планки, заданной Fortune Global 500.

Как и повсюду в мире, исполнительные органы более «патриархальны», чем наблюдательные советы, избираемые акционерами. В правлении соотношение составляет 1 к 10, в набсоветах — 1 к 6.

TBC — первый по гендерному разнообразию в правлении (2 из 5) и в общем зачете — 5 из 12. Кроме того, это один из двух банков, вошедших в топ-пять в обоих рейтингах.

Второй — Тrastbank. Здесь женщины занимают треть кресел в исполнительном органе и 42% всех руководящих должностей.

«Давр Банк» — лидер по представленности женщин в наблюдательном совете (4 из 7) и второй в общем рейтинге.

50-процентного гендерного паритета в набсовете достигли также «Ипак йули банк» и Hayot bank.

Из большой десятки лидеров отечественного банкинга хотя бы в одном из рейтингов отметился только «Капиталбанк». Он занимает пятое место по доле женщин в правлении с результатом 2 из 8.

Рынок порешал

Как показало наше исследование, вероятность встретить женщину-руководителя вдвое выше в 100% частном банке, чем в финиституте с долей государства — 15,6% против 7,7%.

Впрочем, как среди первых, так и среди вторых нашлось по одному учреждению c женщиной-CEO. Каммуна Ирисбекова — предправления Aloqabank (100% принадлежат государству), а Светлана Хе возглавляет правление Yangi Bank.

Точно также с обеих сторон есть банки, в которых нет женщин топ-менеджеров. Это «частники» KDB, AVO, Madad Invest, «Универсалбанк» и Uzum, а также «государственные» БРБ, МКБанк и «Народный».

Получается, что небольшие и не зависящие от государственной бюрократии банки более склонны продвигать наверх женщин. Хотя и среди таких организаций попадаются «ретрограды». 

При этом большинство банков с госдолей стремятся хотя бы формально идти в ногу со временем и включают в руководство одну-двух женщин.

Восток есть Восток

Существует мнение, что приток иностранных инвестиций способствует продвижению гендерного разнообразия в кадровой политике. В том числе — при заполнении вакансий высшего звена. Однако в случае с узбекистанским банковским сектором это не совсем так.

Доля женщин в руководстве банков, частично или полностью принадлежащих иностранцам, даже чуть ниже средней — 11,8%. У них больше женщин в правлении, чем у «местных» (12,2% против 7,7%), но меньше — в набсоветах, 11,4% против 15,5%.

Может быть, дело в том, что большинство зарубежных игроков на банковском рынке Узбекистана родом из стран, в которых западная корпоративная культура не пустила глубокие корни? Это республики бывшего СССР и соцлагеря (Казахстан, Грузия, Венгрия), Турция и Южная Корея.

Однако мы видим, что самым прогрессивным оказывается «постсоветский» TBC. При этом «западные» «Хамкорбанк» (22% — Голландский банк развития) и InFinBank (35% — Swiss Capital International Group AG) стоят вровень с турецким «Зираат Банком».

Командные высоты

Чтобы оценить ситуацию с гендерным разнообразием в топ-менеджменте корпоративного сектора, мы проанализировали состав исполнительных органов и советов директоров 18 из 20 крупнейших налогоплательщиков за 2022 год. *

Вырисовывается грустная картина. Доля женщин от общего количества топ-менеджеров составляет 6,6%. Среди членов правления — 6%, в советах директоров — 7,4%.

В 12 из 18 компаний руководство состоит только из мужчин. Нет ни одной корпорации, в которой женщина занимала бы пост CEO или председателя правления.

В общем рейтинге лидирует компания UzBAT: 5 женщин из 13 топ-менеджеров, одна в правлении, четыре — в совете директоров. Производитель сигарет — единственный налогоплательщик из верхнего квартиля с женским участием в руководстве. Впрочем, это очень спорное лидерство, ведь все женщины в его набсовете — гражданки Казахстана.

На втором месте — Узметкомбинат: четыре женщины из 18 «топов», три — в правлении, одна — в совете директоров.

Ферганский НПЗ — третий с результатом 2 из 18 в общем руководстве, обе — в правлении.

Следовательно, крупная промышленность сегодня самый проблемный сектор с точки зрения представленности женщин в топ-менеджменте. Вертикальная сегрегация по признаку пола здесь отчетливее, чем в банковской сфере и малом предпринимательстве.

* Информация по Coca-Cola Ichimligi Uzbekistоn и Tоbaсco Uzbekistan отсутствует.