Когда нужен открытый диалог с налоговыми органами

Система налогообложения в Узбекистане претерпела существенные изменения с 2020 года, когда вступил в силу новый Налоговый кодекс. С начала 2022-го в республике начал работать шестой раздел кодекса – Налоговый контроль при трансферном ценообразовании (ТЦ). Детальное изучение этого вопроса показало, что не всегда букву закона можно интерпретировать одинаково.

На примере

В Налоговом кодексе Узбекистана положения о ТЦ отражают принципы контроля и методы определения рыночных цен, которые есть в рекомендациях Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Документ предусматривает контроль сделок между взаимосвязанными и несвязанными сторонами.

Рассмотрим сделки с нерезидентами, работающими в РУз через постоянное учреждение (ПУ). ПУ — это налоговый статус, который приобретает юридическое лицо-нерезидент в Узбекистане. По закону само ПУ юрлицом не является и не может быть субъектом при заключении договоров. Поэтому соглашения подписываются иностранным юрлицом напрямую с резидентами РУз.

Вот пример одной типичной сделки в Узбекистане:

Иностранное юридическое лицо («Головная Компания» или «Нерезидент») заключило сделку с юридическим лицом резидентом Узбекистана («УЗ Ко») по предоставлению инжиниринговых услуг. При этом, нерезидент имеет постоянное учреждение на территории страны. Нерезидент оказывает услуги совместно со своим ПУ в Узбекистане.

Будет ли такая операция контролироваться, можно узнать исходя из предмета сделки, а также из того, являются ли участники взаимосвязанными сторонами.

Налоговый кодекс РУз предусматривает следующий порядок:

Если Головная Компания и УЗ Ко взаимосвязанные стороны, то сделка подлежит контролю по ТЦ в Узбекистане.
Если Головная Компания и УЗ Ко невзаимосвязанные стороны, то сделка будет подлежать контролю только если выполняется одно из следующих условий:
- Предмет сделки включает товары мировой биржевой торговли;
- Головная Компания зарегистрирована в оффшорной зоне.
Если Головная Компания и УЗ Ко невзаимосвязанные стороны, и условия выше не соблюдаются, то сделка не подлежит контролю по ТЦ.

Условия законодательства РУз вполне понятны. Опираясь на них, можно определить общую рыночную прибыль, на которую мог бы рассчитывать Нерезидент / Головная Компания от оказания услуг в Узбекистане. Однако порядок распределения такой прибыли между Головной Компанией и его ПУ в РУз не урегулирован в рамках положений ТЦ.

Выход есть

Тем не менее, в РУз имеются общие положения по налогообложению нерезидентов, осуществляющих деятельность таким образом. При определении налогооблагаемого дохода ПУ применяется принцип самостоятельного юридического лица и правило «вытянутой руки», которое звучит следующим образом:

«…Если нерезидент осуществляет предпринимательскую деятельность как в Республике Узбекистан, так и за ее пределами в рамках одного проекта или связанных проектов, выполняемых совместно со своим постоянным учреждением в Республике Узбекистан, доходом такого постоянного учреждения будет считаться доход, который оно могло бы получить, если бы было обособленным и отдельным лицом, занятым такой же или идентичной деятельностью при таких же или аналогичных условиях, и действовало независимо от нерезидента, постоянным учреждением которого оно является». (статья 347 НК)

Налоговый кодекс Узбекистана не содержит каких-либо дальнейших разъяснений для определения такого дохода ПУ, в частности какие критерии и методики применять для отнесения прибыли к ПУ.

Рассмотрим наш пример выше об оказании инжиниринговых услуг в Узбекистане по «принципу вытянутой руки». Тогда необходимо рассматривать Головную Компанию и его ПУ как два независимых предприятия.

На первом этапе необходимо распределить ключевые функции, риски и используемые активы между Головной Компанией и его ПУ при оказании инжиниринговых услуг. В зависимости от того, какая сторона выполняет ключевые функции и принимает на себя значительные риски, и использует активы, будет в дальнейшем распределен доход между участниками сделки.

Например, если филиал использовал двух-трех инженеров для оказания инжиниринговых услуг локально, а в Головной Компании работало 10-15 инженеров для оказания услуг удаленно, то логично было бы распределить прибыль между Головной Компанией и ПУ пропорционально трудозатратам. Но могут использоваться и другие методы, подходы и ключи распределения прибыли (по активам, оборотам и прочим базам распределения, в зависимости от фактических обстоятельств).

Бывает, что специалисты ПУ вообще не задействованы в оказании услуг, а в основном заняты административными функциями по организации работ, по поиску клиентов, обсуждению условий контрактов, стоимости и цен. Функциональный профиль ПУ в таком случае ограничивается только «продажными», дистрибьюторскими функциями и по поддержке продаж. Тогда необходимо распределить и отразить в доходах ПУ только ту часть прибыли, которая соответствовала бы доходности независимого дистрибьютора.

Каждый отдельный случай необходимо рассматривать более детально с учетом особенностей договорных отношений и фактических условий сделки.

Очевидно, что вопрос распределения прибыли к ПУ неразрывно связан с ТЦ положениями и результаты такого анализа должны быть задокументированы налогоплательщиками в рамках составления документации по ТЦ.

Но из-за отсутствия разъяснений со стороны местного законодательства, а также учитывая формальные препятствия в применении толкований по рекомендациям ОЭСР, возрастает риск различных интерпретаций со стороны налогоплательщиков и налоговых органов при распределении прибыли к ПУ.

В такой ситуации налогоплательщикам необходимо выстроить открытый диалог с налоговыми органами, рассмотреть возможность заключения соглашения о ценообразовании, в рамках которого утвердить и согласовать методику распределения прибыли к ПУ. Также можно самостоятельно готовить полный пакет документации по ТЦ с обоснованием применяемого подхода.